В январе-мае 2015 г. девять новостных и публицистических сайтов на иврите и один новостной сайт на английском (i24news.tv) стали площадкой дискуссии о нынешнем состоянии и перспективах общности русскоязычных израильтян. Поводом послужили выборы в Кнессет 20-го созыва, результаты голосования за партию "Наш дом Израиль", волна протестных акций молодых выходцев из Эфиопии. 

Это была именно дискуссия: все выступления представляли различные точки зрения по одной проблематике, а ряд участников огласил свою позицию в виде полемики с предыдущими публикациями, например, Я. Ходрикер-Кнафо (xnet.ynet.co.il 31.01.15), А. Гольденштейн (news1 07.05.15) и др.  

В дискуссии в той или иной форме приняли участие более трех десятков человек. 29 - русскоязычные. 20 из них - в возрасте не старше 35-36 лет. Ветераны "русской политики" были представлены лишь двумя деятелями (Р. Бронфман, А. Тенцер). 

Классификация русскоязычных участников дискуссии

• Секторальные общественные деятели – 13

• Работники в сфере PR и политического консалтинга – 5

• Бывшие депутаты, чиновники и служащие муниципалитетов – 4

• Журналисты – 3

• Представители академических кругов – 3

• Действующие депутаты Кнессета – 1

Политическая ориентация молодых русскоязычных участников дискуссии 

Из 20 человек – 10 придерживаются левых взглядов. Большинство участвовало в акциях соцпротеста 2011-2012 гг., в разных проектах левого лагеря (защита интересов русскоязычных израильтян и сексуальных меньшинств), некоторые в последние годы работали в штабах партий МЕРЕЦ и "Махане Циони". И лишь один из молодых русскоязычных участников дискуссии связан с НДИ. 

Формы участия в дискуссии

Мнения 28 человек были представлены в публикациях различных новостных сайтов. Позиции некоторых участников дискуссии были изложены минимум двумя сайтами, в том числе и развлекательными, такими как уход с Дашей. Кроме того, пять человек опубликовали авторские статьи, в которых изложили собственную точку зрения. 

Самый активный участник дискуссии – Э. Женскер (на выборах в Кнессет участвовал в работе предвыборного штаба "Махане Циони", один из лидеров сообщества "Дор эхад ва-хеци"). Его позиция была представлена в публикациях на сайтах изданий "Маарив", "Гаарец" и на сайте i24news.tv, а также в авторской статье на сайте mekomit.co.il. 

Суть дискуссии и различные идейные подходы к проблеме 

Суть дискуссии сводилась к двум вопросам:

1. По прошествии 25 лет с начала "Большой алии", можно ли говорить о "русском голосе" на выборах в Кнессет (сохраняются ли "коллективные" политические предпочтения основной массы русскоязычных израильтян, как некоей общности, или же таковых уже не существует)? 

2. Есть ли вообще "русский сектор", или вследствие "вымирания стариков" и успешной аккультурации среднего и молодого поколений его больше нет? 

Участники дискуссии чаще всего использовали определение "русский сектор". Звучали и такие обозначения: "сектор выходцев из Советского Союза", "русский Израиль", "русская улица", "русская община", "русскоязычная община", "русская аудитория", "русские", "русские репатрианты", "репатрианты из Советского Союза", "выходцы из Советского Союза". Различия в обозначении данной общности присутствовали не только в выступлениях рядовых участников дискуссии, но и в высказываниях представителей академических кругов, специализирующихся на этой тематике (В. Ханин, М. Филиппов, Ю. Лернер). Например, исследователь с факультета социологии и антропологии университета Бен-Гурион Ю. Лернер использовала пять разных обозначений: "русские" (трижды), "русскоязычные" (два раза), "иммигранты", "выходцы из Советского Союза", "община".  

По ходу дискуссии были представлены пять подходов к вопросу об общности русскоязычных израильтян:

1. Никакой русскоязычной общности нет: "Тот, кто говорит о "русской улице", говорит о чем-то, чего не существует. Русские репатрианты полностью интегрировались…" (Э. Ганор, "Маарив" 04.07.15). "Русские в Израиле никогда не были коллективом, но лишь были определены таковыми израильским дискурсом. Сама иммиграция и их статус в качестве репатриантов служили мобилизующим ресурсом и обеспечили ощущение сообщности на основе переживания отчужденности. Однако сегодня мы наблюдаем распад этой воображаемой секторальной коллективности на очень базисные социологические категории: по классовому признаку, по признаку образованности, религиозности, центр против периферии" (Ю. Лернер, "Гаарец" 31.01.15).  

В рамках дискуссии этот подход не получил широкого распространения. Те, кто его продвигают, малочисленны и неизвестны широкой публике. Их аргументация страдает слабостью фактологической базы. Доводы излагаются заумным языком в виде сложных теоретических построений, затрудняющих распространение на новостных сайтах и восприятие широкой аудиторией. 

2. Русскоязычная общность исчезает и все меньше нуждается в политическом представительстве. В настоящее время она охватывает лишь "стариков" и не обустроившихся, молодые и успешные к ней уже не относятся (Р. Бронфман, интервью в телестудии Ynet 12.03.15; Л. Галили, i24news.tv 07.02.15). 

Те, кто продвигают эту точку зрения, не пользуются популярностью в русскоязычной среде, но периодически привлекаются центральными СМИ в качестве комментаторов по "русской" тематике. Они детально аргументируют свою позицию. Но их доводы могут быть легко опровергнуты на основе результатов социологических исследований, проведенных в последние годы разными структурами.  

3. Численность выходцев из бывшего Союза стремительно сокращается по причине "вымирания" стариков и массовой эмиграции молодежи. "В течение 20 лет с сегодняшнего дня мы просто потеряем русскую алию" (М. Филиппов, al-monitor.com 07.01.15 и сайт "Гаарец" 31.01.15). 

4. "Русская" общность существует, и еще долго будет существовать. Даже для многих из тех, кто репатриировался в детском и подростковом возрасте, важно сохранение русского языка, культурного и исторического наследия. К тому же, представители среднего и молодого поколений, выросшие в Израиле, имеют свои специфические проблемы. Они по-прежнему сталкиваются и со стереотипным, пренебрежительным отношением со стороны общества и истеблишмента. Поэтому "русская" общность нуждается в политическом представительстве. Но Либерман, уже исполнил свою "историческую миссию", и более не является общинным лидером. Теперь он пользуется поддержкой почти исключительно пожилых выходцев из бывшего Советского Союза. 

Эту точку зрения активно продвигают представители молодого поколения. Большинство составляют активисты сообщества "Дор эхад ва-хеци" – участники соцпротеста 2011-2012 гг. и приверженцы левого лагеря. Видные представители: Э. Женскер, В. Блюмин, Е. Купчик, М. Штерн. Они представляют группу численностью около 20 человек. Эти молодые люди организованы, свободно владеют ивритом, многие так же изъясняются и пишут по-русски. Со времени соцпротеста к ним все чаще обращаются центральные СМИ за комментариями по "русской" тематике. Они ведут агитацию на постоянной основе – в социальных сетях, на сайтах относительно малой популярности на иврите и русском, путем проведения общественных мероприятий. Слабая сторона деятельности этой группы заключается в отсутствии цельной, структурированной концепции и детально разработанной фактологической базы. Есть и другие причины, препятствующие распространению их идей русско-израильской идентификации в среде выходцев из бывшего Союза (в том числе представителей молодого и среднего поколений). Например: откровенно левые взгляды этой группы по основным политическим вопросам, выступления в поддержку сексуальных меньшинств, демонстративное отмежевание от "классического" сионизма. 

5. Общность русскоязычных израильтян существует, и еще долго будет существовать со своими специфическими проблемами (З. Ханин, интервью в телестудии Ynet 12.03.15; А. Гольденштейн, news1 07.05.15). Неразрешенность этих проблем вызовет волну социального протеста второго поколения выходцев из бывшего Союза (А. Гольденштейн). Основное отличие этого подхода от предыдущего заключается в отсутствии аспекта "политического представительства" и его оценки на данном этапе.  

Те, кто продвигают эту точку зрения, малочисленны и не организованы.

Признаки существования общности русскоязычных израильтян 

Почти 80% русскоязычных участников дискуссии назвали те или иные признаки, отличающие выходцев из бывшего СССР, от остальной массы израильтян. Наиболее часто назывались такие признаки:

• Наличие специфических проблем – 37%.
• Особые критерии голосования на выборах в Кнессет и секторальные политические предпочтения – более 30%.
• Ощущение стереотипного/пренебрежительного отношения и/или непонимания со стороны общества, политического истеблишмента и ивритоязычных СМИ – более 30%.
• Особое культурное и историческое наследие, секторальное самосознание и уникальное мировосприятие – 20%.

Наиболее часто упоминавшиеся специфические проблемы 

• Проблема пенсионного обеспечения людей, репатриировавшихся в возрасте старше 40 лет (особенно часто на эту проблему указывали представители молодого поколения) – более 20%.
• Жилищная проблема – более 10%.
• Стеклянный потолок" – более 10%.
• Невозможность бракосочетания в Израиле – более 10%.

Особое значение того, что участники дискуссии определили основные признаки и специфические проблемы русскоязычных израильтян, продиктовано двумя факторами:

• Более половины участников дискуссии по роду своей профессиональной или общественной деятельности регулярно отслеживают настроения в русскоязычной среде. Многие активно участвуют в обсуждении секторальных тем в социальных сетях, часто принимают участие в общественных мероприятиях выходцев из бывшего Союза, ознакомлены с результатами последних социологических исследований в этой среде (в том числе "закрытых", проводившихся по заказу партий и коммерческих структур). Из этого можно заключить, что они выражают интересы и чаяния, как минимум, значительной части русскоязычных израильтян, причем разных возрастных категорий.

• Участникам дискуссии не задавались вопросы ни об отличительных признаках, ни о специфических проблемах. С точки зрения этих людей, данные признаки и проблемы настолько очевидны и актуальны, что они озвучивали их по собственной инициативе.

Выводы

1. По крайне мере в сознании большинства секторальных деятелей, в первую очередь "молодежи", русскоязычные израильтяне образуют единую общность, обладающую явными признаками социального, культурного и исторического характера.  

2. Сама дискуссия, ее содержание и состав участников свидетельствуют о процессах трансформации данной общности. Знаковые проявления этого: формирование нового секторального самосознания в среде молодого поколения выходцев из бывшего Союза. Если русскоязычные общественные деятели 1990-х – 2000-х гг. выстраивали свою активность в основном в контексте решения базисных социальных проблем, то для их молодых преемников важным мотиватором служат культурное и историческое наследие, вопросы секторальной идентификации. 

3. Дискуссия показала возрастающее значение "секторальной агитации" на иврите. Размещаемая на ивритоязычных сетевых платформах, она нацелена в первую очередь на представителей молодого и среднего поколений выходцев из бывшего СССР. Центральным СМИ намного легче обращаться за комментариями по "русской" тематике к молодым секторальным деятелям. Они излагают свои мысли на хорошем иврите, в выражениях и понятиях, адаптированных к восприятию ивритоязычной аудиторией. Ярким примером служит статья Е. Купчик (mekomit.co.il, 16.01.15), написанная живым неформальным языком с примесью сленга. Этим "молодежь" качественно отличается от ветеранов "русской политики". Многие из них до сих пор изъясняются на иврите с сильным русским акцентом. Те же, кто неплохо владеют ивритом, в большинстве своем не способны говорить на "одном языке" с ивритоязычной аудиторией. 

4. Дискуссия продемонстрировала возросшую актуальность вопросов самоидентификации русскоязычных израильтян, которые за 25 лет не были решены ни академическим сообществом, ни политиками. Вот некоторые из них:

• Что же это такое – русскоязычные израильтяне: "воображаемая секторальная коллективность", община, или, может быть, ничем не связанные друг с другом люди, которых лишь на время "объединили" знание русского языка и страна исхода?

• Чем и почему мы вообще отличаемся от остальных израильтян, а также от других русских евреев (и их потомков), живущих в СНГ, США, Германии? Хорошо это или плохо? Стесняться этого или гордиться?

• Что следует считать "нашим" культурным и историческим наследием? Какое оно имеет значение в нынешних реалиях и в долгосрочной перспективе?

• Если за 25 лет "русские" не сумели решить свои специфические проблемы, может ли быть выдвинута некая Идея идентичности и продвижения общих интересов, которая бы обеспечила более эффективную секторальную мобилизацию?

Подробности: http://izrus.co.il/obshina/article/2015-05-22/27761.html#ixzz3ax2ygZyE